Благословенная Псковская земля! На протяжении столетий в сознании русских людей Псков был «Домом Святой Троицы». Нестор Летописец называет Псков Домом Бога на русской земле. Основанием для Пскова послужило строительство в X веке первого на Руси храма в честь Святой Живоначальной Троицы. Именно поэтому для псковича, понимавшего, где он живет, выражения Псков и «Святая Троица» были тождественны. В бой псковичи шли с кличем: «Потягнем за Дом Святыя Троицы!», проходила мимо беда — говорили: «Ублюде Бог и Святая Троица — ни один человек не погибе», в грамотах писали: «Бьем челом из Дома Святой Троицы». Помимо старинных монастырей — крепостей, в Псковской области есть много чего интересного. Вот такой достопримечательностью являются Талабские острова. В одну из июльских паломнических поездок мы и отправились на эти острова. Проехали через Псков, где нас ждала наша экскурсовод Ираида, и поехали до деревни Толбы Гдовского района. Талабские острова — это своеобразный затерянный мир всего в 25 километрах от наполненного туристами Пскова. Попасть на острова сложно. Первым делом надо добраться до деревни Толба, что стоит в устье реки Толбица. Остановились у причала. Этот причал — единственный перевалочный пункт, связующий Талабские острова с большой землей. Нас уже ждал бело-голубой катер. Маленький и уютный. А рядом изобилие моторных лодок. Местные жители постоянно подрабатывают таким извозом. Мы пересели на катер, который, в свою очередь, должен переправить нас к долгожданному месту. Несколько минут захватывающих виражей на катере по болотистому и извилистому устью реки Толбицы — и мы на бескрайней водной глади Псковского озера. И сразу в нескольких километрах впереди увидели колокольню храма Николая Чудотворца на острове Талабск. Пятнадцать минут пути — и мы на острове. Талабские острова включают в себя три острова, три маленькие клочка земли. Один из них, остров Талабск, полностью застроен от берега до берега, другой, остров Верхний, является уникальным природным заповедником. Третий остров безлюден и гол, размером не больше футбольного поля. Но, несмотря на небольшие размеры, у этих островков, на которых издревле живут лишь рыбаки, богатая история. Первой остановкой у нас был остров Залита. Спустились по маленькому трапу на берег, где нас встречала любопытная бабуся. Ираида начала нас знакомить с историей острова, бабусе это видимо было не очень интересно. Постояла минут пять и, не сказав ни слова, удалилась восвояси. Нам же было интересно, мы внимательно слушали нашего гида. Вот что нам рассказала Ираида. С давних времен острова населяли люди, ведущие особый уклад жизни и занимающиеся рыбным промыслом. Талабский народ почти всегда был обеспечен — помогали богатое рыбой озеро и четкая организация жизни. Острова издревле считались одним из центров православной веры. Полагают, что острова были заселены еще в XI веке. Жителей было немало — здесь жили несколько тысяч человек, называющих себя талавами. Островитяне не позволяли захватывать себя никому, даже Пскову: Талавск (именно так прежде назывался остров Залит) был почти военизированным поселением. Талавы ни от кого не зависели почти до самой революции, по сути дела, это было государство в государстве, рыбацкая республика. Население делилось на рыбаков, купцов, ремесленников и воинов. Последние называли себя гарами — от слова «горазд» (силен, могуч), причем вполне заслуженно. Воином становился только мужчина, способный управляться с мечом Таловы, вес которого мог достигать восьми килограммов. Гары были высокими — не менее двух метров ростом, и в паре могли справиться с полусотней врагов, правда, не без помощи специальной тактики. Испытания надо было пройти, чтобы попасть в ловцы. Естественно, на оружие и снасти нужны были деньги — их получали купцы, продавая рыбу с причалов и собирая под защитой воинов пошлины с проходящих мимо судов. Купцы снабжали свой народ всем необходимым, в том числе и… женами — талавам было запрещено брать невест из соседних деревень. В настоящее время духовным центром островов является Никольский храм на острове Талабск. Храм святого Николая Чудотворца впервые упоминается в писцовых книгах в 1585-1587 годах словами, что одно пустое дворовое место «под церковку подошло». Первый храм был деревянный и строился местными жителями — рыбаками. Во время нападения шведов в 1703 году, когда сильно пострадал Верхнеостровский монастырь, вероятно, пострадал и Никольский храм на Талабске. В 1792 году построен каменный храм. Он строился по традиции из известняковой псковской плиты. В храме до сегодняшнего дня сохранились фрески письма неизвестного автора. В 1842-43 годах был сооружен ныне действующий придел в честь чудотворной иконы Божией Матери «Одигитрии» Смоленской, в память чудесного избавления от эпидемии холеры, охватившей жителей посада. В 1939 году храм после сильного разорения был закрыт. В 1947 году храм вновь был открыт для богослужений, но только в Смоленском приделе. Интересно то, что численность населения на островах составляла до 5 тысяч человек. Талабчане занимались, в основном, рыбной ловлей. Пойманную рыбу отправляли в Петербург, Москву, Ригу, Варшаву. Талабский снеток сушили в специальных печах, которых насчитывалось свыше 100. Ежегодно продавали от 160 до 300 пудов рыбы. Местные рыбаки значились среди поставщиков императорского двора. Во время Гражданской войны из жителей островов был сформирован целый полк численностью 732 человека, который, по решению старейшин Талабска, вошел в состав Северо-Западной армии под командованием генерала Юденича. Зимой 1919 — 1920 годов Северо — Западная армия с боями отступила к границам Эстонии, где на реке Нарве Талабский полк, прикрывая отход армии, был расстрелян одновременно с двух сторон: с правого берега — красными частями, с левого — своими бывшими союзниками — эстонцами. До весны 1920 года тела талабцев находили вмерзшими в лед реки Нарвы. Мы остановились у Памятного креста, на котором была написала табличка «Воинам Талабского полка и всем погибшим за Веру и Отечество в Гражданскую войну 1918 – 1920 г.г.». Еще когда мы собирались ехать на Талабские острова, я читала и собирала материал об этих местах и все время думала, почему в одних источниках острова называют Талабск и Верхний, в других Залита и Белов. Оказывается и здесь своя история. На острова для установления советской власти были посланы два комиссара: товарищ Залит и товарищ Белов. Неизвестно, какими способами они пытались установить власть Советов, но оба были утоплены рыбаками в Псковском озере. Когда же Советская Власть все — таки пришла на архипелаг, словно в назидание непокорным острова Талабск и Верхний были переименованы в Залит и Белов. Сейчас они так и живут с двумя именами, и даже местные жители зовут их то — так, то этак. Во время этого рассказа мы прошли по маленькой улочке острова, остановились у Никольского храма. Крохотный остров Залита на Псковском озере известен всему миру. Прославился он благодаря святой жизни старца протоиерея Николая Гурьянова, жившего на этом острове более 50 лет и служившего в храме святителя Николая. Его называли «живым святым». Затворник с Залита предрек освобождение России от коммунизма, канонизацию царя, гибель атомных лодок «Комсомолец» и «Курск». Об особом духовном зрении батюшки — так его называли на острове — слагают легенды. По фотографиям он отыскивал без вести пропавших людей, вызволял из бандитского плена заложников, излечивал неизлечимо больных, уберегал от напастей. Репутация чудотворца к нему пришла тогда, когда старца отыскал спасшийся с атомной подлодки «Комсомолец» Игорь Столяров. Спустя годы, уцелевший в страшной аварии моряк из Сибири приехал на Залиту. И сразу узнал в отце Николае того самого старца, что явился ему тогда, когда выбравшийся из трюма моряк терял сознание в ледяных водах Атлантики. Седобородый старик назвался протоиереем Николаем и сказал: «Плыви, я молюсь за тебя, спасешься». И исчез. Откуда — то появилось бревно, вскоре подоспела береговая охрана и спасатели». К отцу Николаю приезжали за благословением, за ответами на вопросы, за исцелением от телесных и душевных мук. Говорят, старец видел людей насквозь, видел их прошлое, настоящее и будущее. Он прожил на острове 44 года, умер в возрасте 92 лет 24 августа 2002 года. Слава его так сильна, что до сих пор на остров приезжают паломники, которые стремятся на остров Талабск к могиле знаменитого старца. Приехали к батюшке Николаю и мы. Белый Никольский храм выглядит празднично. Отец Николай отслужил здесь первую литургию в октябре 1958 года. Тогда ему было сорок девять лет. Говорят, поначалу он унывал на новом месте, где люди сильно изменились за годы безбожия, подумывал даже оставить остров. Однажды к нему подошёл четырёхлетний Коля, сын женщины, прислуживавшей в храме. Он прижался к ноге священника и спросил: «Ты куда?» – «Вот, Колюшка, хочу уехать». – «Не надо уезжать, оставайся!» Отец Николай воспринял детский совет, как волю Божью, и остался служить на острове. Мы зашли в храм. Здесь находится икона, которая считается главной святыней для островитян – чудотворная Смоленская икона Божией Матери. Рядом с большой иконой преподобного Серафима Саровского на полочке, прямо напротив входа в храм, стоит фотография батюшки Николая Гурьянова. Рядом горит свеча. Не стало батюшки, советчика и утешителя, но православные все так же едут на остров, чтобы, поклонившись его могиле, затеплив свечу перед чудотворной иконой Божией Матери в храме, помолившись, обрести новые духовные силы, укрепиться в любви и вере. Деревенской улицей пошли к кладбищу. В годы Великой Отечественной войны на Талабске побывал карательный фашистский отряд. Жители были угнаны, остров полностью выжжен так, что не осталось ни одного деревца. Теперь же, гуляя по Талабску, можно увидеть множество лип, яблонь, каштанов – их посадил отец Николай. Особенно много деревьев было у храма и на кладбище. Озеленение острова было особым его подвигом. С материка и из паломнических поездок, он привозил саженцы, составившие знаменитый «сад памяти», напоминавший ему о местах его заключения. Он почти не спал: днем служил и работал, а ночью молился. Наконец, «сухая почва» дала всходы. Могилу отца Николая искать не пришлось – она была сразу за воротами и утопала в цветах. В 2006 году на могиле был установлен деревянный крест с изображением Распятия, Пресвятой Троицы, иконы «Знамение» и иконы Царственных Страстотерпцев. Говорят, именно такой крест завещал поставить сам старец Николай… Ещё меня удивило обилие голубей: они были повсюду, на земле у могилы, на деревьях, на воротах, на соседних крестах. В молчании постояли у могилки отца Николая. Каждый думал о своем… А совсем рядом через дорогу стоит домик старца. Это маленький домик, выкрашенный темно-зелёной краской, с одним окошком по фасаду. Возле домика – три валуна. Здесь обычно дожидались старца паломники. В иные дни на Талабск приезжало до пятисот человек. Дверь в домик была открыта, и мы оказались в маленькой приёмной. Здесь, у столика с самоваром, сидя в кресле под бумажной иконой с изображением Страшного Суда, старец обычно принимал посетителей. Приглашая к себе, отец Николай показывал посетителю эту икону и говорил: «Одни пойдут в рай, другие – в ад. Нам с тобой нужно сюда, т.е. в рай…» Потом начинались наставления. Прошли в келью, маленькую полутёмную комнатку с низким потолком. Здесь, за печкой, стоит кровать старца, а над кроватью висит изображение гроба и смерти с косой. «Человече, не суетись. Здесь всё готово. Здесь прах и зловоние, пепел и червь лютый», – гласит подпись под рисунком… Поклонились иконам. И вдруг Ираида говорит: «Марина Александровна, вы посмотрите! Старцы Оптинские! Это же батюшка Николай вас благословляет на поездку в Оптину!» И дает мне в руки икону Преподобных Старцев Оптинских. Когда мы шли по улице, Ираида спрашивала о наших планах на лето, и я сказала, что хотелось бы поехать в Оптину. Как же хочется, чтобы батюшкино благословение исполнилось!!! Вышли во двор, где играли котята и их мамашка – кошка. Цветы, яблони… Умиротворение!!! Отправились уже в обратный путь на причал и вдруг увидели, что нам на встречу идет отец Паисий, который сейчас живет на острове Талабск и служит в храме святого Николая Чудотворца. Батюшка шел на кладбище к могилке отца Николая, чтобы вместе с нами отслужить там панихиду. Никто доподлинно не знает, какие подвиги нес отец Николай на острове. Он скрывал это от всех, близко никого к себе не подпускал и сам за собой ухаживал, за исключением последних десяти лет, когда уже не мог этого делать. В последнее время ему очень трудно было переносить свою немощь. Батюшка был человеком глубочайшей веры и ни на секунду не сомневался в Божием покровительстве, распростертом над каждым верующим человеком и над всей Церковью в целом. «Все будет так, как вам надо», — часто говорил он боязливым людям, как бы говоря, что никакие обстоятельства не властны над христианином, если в нем есть подлинная, несомневающаяся вера. Когда уходят из земной жизни праведники, мы стремимся узнать их завещание. Старец Николай оставил нам свое завещание в книге «Слово жизни». Все эти песнопения — дар нам, плененным «окамененным нечувствием»: «Господи, помилуй Господи, прости, Помоги мне, Боже, крест свой донести. Ты прошел с любовью свой тернистый путь, Ты воскрес безмолвно, надрывая грудь. И за нас распятый, много Ты терпел За врагов молился, за врагов скорбел. Я же слаб душою, телом тоже слаб, И страстей духовных я преступный раб. Я великий грешник на земном пути, Я ропщу, я плачу, Господи прости, Помоги мне, Боже, дай мне крепость сил, Чтоб свои я страсти в сердце погасил. Помоги мне Боже щедрою рукой, Ниспошли терпенье, радость и покой. Грешник я великий на земном пути, Господи помилуй, Господи прости». Сфотографировались вместе с отцом Паисием у могилки отца Николая, получили благословение и отправились обратно на причал. Впереди нас ждал остров Белов. Проплыли мимо среднего острова — Талабанец. Он никогда не был жилым. Зато он является заповедником — на нём гнездятся самые различные виды местных птиц. Остров Белов, теперь практически безжизненный. На нём осталась только разве что заброшенная рыбацкая деревня и храм. Всего на острове живет около 40 человек. Остров Белов значительно отличается от острова Залита. Возникает ощущение, что ты попадаешь абсолютно в другой мир. Лишь только приблизившись к острову, мы увидели рыбацкую деревушку. Здесь же кладбище ржавых рыболовецких судов у берега, старые сети, лодки, волны… Ираида продолжила свой рассказ. Известно, что около 1470 года на острове Верхнем (сейчас остров Белов) Преподобным Досифеем Верхнеостровским был основан мужской монастырь, названный в честь Первоверховных Апостолов Петра и Павла. В 1584 году обитель была приписана к Псково — Печерскому монастырю. При нападении шведов на остров в 1703 году монастырь был сожжен, но уже в 1710 году заново отстроен иеромонахом Псково-Печерского монастыря Илларионом. В 1764 году монастырь был упразднен, а храм превращен в приходскую церковь. Под церковным алтарем есть подземное помещение, где покоятся святые мощи Досифея Верхнеостровского. Еще одна легенда утверждает, что под церковью есть подземный ход, оставшийся еще со времен шведского нападения. По нему монахи спаслись, когда на остров напали шведы. Выход из подземного хода, по легенде, должен находиться где-то на Досифеевой горке. Подходим к зданию церкви Петра и Павла, нас проводят в пещерный храм преподобного Досифея. Темно и только, когда глаза привыкают к темноте, начинаешь различать низкие своды и алтарь. Отслужили акафист преподоному Досифею, поставили свечи. Пошли к Досифеевой горке. Прибрежная полоса на дальнем конце острова. Ровная голубая гладь, такая бескрайняя, что больно глазам. Идешь, даже не идешь, а плывешь по поляне среди полевых цветов. Обилие лесной земляники, дикие яблоньки… Поднимаемся по крутому песчаному склону и попадаем в сосновый бор — волшебное, светлое и очень тихое место. Сосны и дикая рябина. Как же здесь красиво осенью, когда рябина будет красной!!! Ноги утопают по щиколотку в мягкой траве. С удовольствием побродили по острову босиком. Определённо остров Белов производит какое — то мистическое впечатление. Здесь все как будто оторвано от реальности, от суеты жизни. Здесь параллельный мир, в который тихо, осторожно входишь и из которого так же тихо на цыпочках выходишь, аккуратно закрывая за собой дверь, чтобы, не дай Бог, не спугнуть его. Покидая это место, хочется остановиться, затаив дыхание, и запомнить всё, что с тобой здесь происходило, что ты чувствовал и какие эмоции переживал. Масса впечатлений, оно стоит того, чтобы сюда приехать!!! Час на острове пролетел незаметно. Нам пора обратно. Проплываем мимо острова Талабск. Последний взгляд на остров. До свидания, остров! До свидания, батюшка Николай! Мы приедем еще! Обязательно приедем! Островом Божественной любви был на протяжении нескольких десятилетий не только клочок суши среди Псковского озера, но и сам батюшка — старец Николай Гурьянов. А еще островом Православия называли небольшой, едва различимый и на крупномасштабной карте, остров Залита, омываемый водами Псковского озера. Сюда, на эту крохотную часть суши, долгие годы корабли и лодки перевозчиков доставляли паломников со всего православного мира. Маршрут никогда не менялся: большая земля — остров — домик протоиерея Николая Гурьянова… Но именно здесь, в келье, собственно и начинался остров Православия, начинался с него, залитского старца отца Николая. Он и являлся этим благодатным островом; островом, незыблемо стоящим средь бушующего житейского моря; островом и одновременно кораблём, идущим самым удобоспасаемым маршрутом к блаженной вечности. «Есть в озере Псковском три острова чудных…» — эти строки древней летописи посвящены островам Талабского архипелага. И сейчас люди по-прежнему едут на остров. И нет сомнений, что очень и очень многие, отслужив панихиду на могиле старца, находят ответы на свои мучительные вопросы. Протоиерей Николай Гурьянов по-прежнему с нами. Он был утешителем и молитвенником, безгранично верящим в Россию. Остаётся он им и сейчас. И по-прежнему с нами слово его духовного завещания: «Говорят, время нынче смутное. Говорят, жизнь стала непереносимой. Это, мои дорогие, наш крест, мы его достойны. Это не Христов крест, а личный, наш собственный, и мы должны понести его». Простые наставления старца о том, что надо трудиться, опасаться праздности, избегать пристрастия к вину, любить ближних и по заповеди, быть всем, как слуга, доходили даже до сердец людей, запутавшихся в жизненных обстоятельствах и ожесточенных. Молитвы и акафисты, которые батюшка распевал тоненьким слабым голоском, разошедшиеся в записях, воспоминания о нем духовных детей, его фотографии и сегодня напоминают об этом замечательном священнике, пронесшем крест своего служения до самого конца. Уже тяжело больной, он наотрез отказался покинуть место своего служения и перейти на покой в один из монастырей, ради приезжавших к нему тысяч людей. Пожалуй, одним из самых известных стало одно из последних напутствий православным христианам: «Верующий человек, он должен любвеобильно относиться ко всему, что его окружает. Любвеобильно!».

Тиша(2097)